В нравственной жизни   обществ  настоящее  не создаётся из ничего, —  оно подготовляется прошедшим и, в свою очередь, должно послужить будущему. [8, 3]. В дни подготовки к 225-летию  основания г. Севастополя был исследован вопрос об участии крымских армян в Восточной (Крымской) войне.
В книге Арсения Маркевича «Таврическая губерния во время Крымской войны» приводятся данные об оказании материальной и финансовой помощи в размере 3000тыс. рублей художником И.Айвазовским защитникам города Севастополя. [3, 221]  
Известный историк Е.В.Тарле в своей монографии «Крымская война» указывает: «От солдат до командиров армяне живо чувствовали кровную свою  заинтересованность и полную с русскими солидарность и моральную ответственность в деле отстаивания своей земли от вторгнувшихся турецких захватчиков». [10, 299] .
      В редком фонде Морской библиотеки им. Лазарева в «Морских сборниках» за 1856 и 1865 годы, «Общем Морском списке» за 1894 год, имеются очерки контр-адмирала В.Стеценкои  воспоминаниях лейтенанта  Чернявского,  письма Марка Серебрякова и П.С.Нахимова.

     Серебряков Лазарь Маркович (Казар Маркосович Арцатогорцян) родился 9 июня 1775 года в Крыму, в городе Карасубазар (ныне Белогорск), в семье потомственного дворянина Маркоса Арцатагорцяна.      После окончания приходской школы поступил в Одесский лицей. Успешно окончив лицей, 15-ти летний Лазарь 10 июня 1810 года стал волонтером Черноморского гребного флота.

     В течение 3-х лет он добросовестно выполнял обязанности волонтера, в свободное от службы время изучал морское дело, историю, географию, французский язык, занимался рисованием. 18 августа 1813 года он был направлен в Николаевскую навигационную школу, где помимо теоретических занятий бывал в учебных плаваниях. Плавал на бриге «Царь Константин», бригантине «Михаил», транспортном судне «Дунай».

     После 3-х летнего обучения и плавания гардемарин Лазарь Серебряков, успешно выдержав трудные экзамены, был произведен в мичманы. Для прохождения службы  Серебряков был направлен на корабль «Париж». Затем стал плавать на кораблях «Ленивый» и «Император Франц», фрегатах «Лилия» и «Флора», шхуне «Севастополь», бриге «Николай», корвете «Або» и транспортных судах.
   За сообразительность и смекалку, высокую воинскую исполнительность и в связи с десятилетием службы в Черноморском флоте, Серебрякова произвели в лейтенанты в 1820 году. Через пять лет Серебряков уже в качестве капитана самостоятельно вывел корвет «Або» в открытое море, а чуть позже плавал на фрегате «Флора».

     В 1826 году Л.Серебряков был назначен адъютантом начальника Главного Морского штаба, плавал на флагманском корабле «Император Франц» в качестве флагманского офицера. Принимал участие в  боевых учениях, накапливал опыт командной и штабной работы. С началом русско-турецкой войны 1828-1829 годов Л.М.Серебряков находился в гуще событий.
     В первый раз Л. Серебряков познакомился с Кавказом при покорении Анапы, неся службу при генерал-адъютанте князе Меньшикове.  По знанию  турецкого языка, он был взят к командующему военно-сухопутными  войсками, осаждавшими крепость.

     Вице-адмирал А.С. Грейг, возглавляющий морскую осаду крепости направил рапорт Николаю 1 о взятии крепости Анапа. Довести этот рапорт, а также турецкие знамена и ключ от крепости адмирал поручил Серебрякову с донесением, в котором  сообщал о нём: «…Во время осады турецкой крепости Анапы в ночном сражении участвовал  в числе охотников для выкапывания турок из шпанцев, а потом был употребляем для переговоров с начальником крепости и по окончании переговоров вошел чрез брешь с батальоном, назначенным занять крепость для принятия от паши флага и ключей крепостных».[1, 34] 

    Лазарь Серебряков оправдал высокое доверие: он четко, со знанием дел доложил императору  о сражении за крепость Анапа, ответил на все его вопросы и Приказом от 9 июля 1828 года  «За отличие, оказанное во время осады крепости Анапы», лейтенант Л.М. Серебряков был произведён в капитан-лейтенанты. [1, 37]
     В «Общем Морском списке» отмечается, что за эту военную кампанию 1828-1829 гг. Серебряков был пожалован императором орденом Святого Владимира 4-ой степени с бантом, кавалером Ордена Святой Анны 4-ой степени с надписью на сабле «За храбрость», кроме того, награжден медалью за активное участие в турецкой кампании.  

     Весной 1829 года Лазарь Серебряков, как офицер по особым поручениям и как хорошо знающий турецкий язык, на люггере «Глубокий» был послан адмиралом Грейгом парламентером в турецкую крепость Кара-бурну, а также для обозрения местности. После выполнения задания Серебряков, возвращаясь в Севастополь, «…в бухте Эрмендель встретил два турецких корабля. Тем не менее, он не уклонился от неравного боя. Искусно маневрируя, Серебряков метким огнём уничтожил турецкие корабли. После этого он потопил ещё одно судно, стоящее у берега». [2, 3]         В 1830 году по приказу начальства Л.М Серебряков прибыл в Петербург и был определен советником при начальнике Главного Морского Штаба; одновременно стал выполнять инспекционные задания. В том же году Серебряков находился при турецком посланнике Галиль-паше в качестве переводчика. За чёткое и  квалифицированное выполнение обязанностей турецкое правительство наградило Серебрякова дорогой табакеркой.

     Серебряков также был командирован в дунайские и черноморские порты для осмотра  судов, состояния учебных, хозяйственных и прочих учреждений морского ведомства. После возвращения в Петербург  Серебряков со знанием дела отмечал положительные и слабые стороны состояния ЧФ и Дунайской флотилии. В послужном списке Л.Серебрякова прибавился Орден  Святой Анны 3-й степени.

      Вскоре Серебрякову стали поручать и дипломатическую работу. Он был  отправлен к турецкому  султану, затем к египетскому паше, был назначен начальником карантинной линии, затем комендантом гарнизона и начальником отделения по содержанию  экстраординарной  суммы и драгоценностей для подарков и с этими задачами он справился успешно, сэкономил 400.000рублей. По окончании  экспедиции Серебряков  возвратился в Петербург и был произведен в капитаны 2 ранга. Ему была вручена также турецкая золотая медаль на память о пребывании в Босфоре  во вспомогательном отряде  русских войск.
    За безупречное выполнение ответственных заданий императора и высшего военного командования Л.М.Серебряков в 1835 году был награжден Орденом Святого Станислава 3-й степени.[5, 211].   
    В январе 1837 года император подписывает приказ, в соответствии с которым Серебряков направляется  «…для исполнения при командующем войсками кавказской линии генерал-лейтенанте Вильяминове в предстоящую компанию обязанности дежурного штаб-офицера по движению и действию морских отрядов».[2,7]        

    Л.М.Серебряков, прибыв на место, оперативно и квалифицированно стал готовить морские отряды для экспедиции против горцев на восточном берегу Черного моря. В «Общем Морском списке» написано: «1837 г. Произведён за отличие в капитаны 1 ранга. За выслугу 25-ти лет в офицерских чинах награжден орденом Святого Георгия 4 класса. 1838 г. За действия против горцев при занятии урочища Соча, Туапсе и Шапсухо, награждён золотою саблею с надписью «за храбрость». [5, 212]

     В том же «Общем Морском списке» находим, что в октябре 1838 г. Л.Серебряков произведён  в контр-адмиралы, с назначением в свиту Его Императорского Величества, а уже в июне награждён был орденом Святого Владимира 3 степени, за отличие против горцев. [5, 213]      Контр-адмирал В.Стеценко, который провёл под начальством  Л.М.Серебрякова несколько лет,  в своих очерках, напечатанных в «Морском сборнике» 1865года отмечает, что  самостоятельная деятельность адмирала на  Кавказе начинается с назначением  в 1839г. приказом № 508 начальником Первого отделения Черноморской береговой линии, укрепления Новороссийск и устраиваемого там морского порта.[1, 36]     
      18 лет Л.Серебряков  отдал плановому строительству города Новороссийск. О том, что успел сделать Серебряков в Новороссийске к началу Восточной войны, свидетельствуют факты, имеющиеся в фотоальбоме  «Новороссийск».

      Под его руководством в городе были построены мыловаренный и свечной заводы, пекарни, кондитерская фабрика, госпиталь, больница, каменная аптека и лаборатория при ней, типография,  клуб, библиотека, школы, магазины, гостиный двор, церковь, мастерские по пошиву одежды, обуви, изготовлению металлических изделий, рынок, проведены водопровод и канализация. В городе стали работать почта, морской порт; функционировали полицейское и гражданское управление, адмиралтейство, комендатура. Благодаря инициативе Л.Серебрякова не только в Новороссийске, но и в Анапе,  Геленджике,  Сочи и других населенных пунктах были построены  форты, пристани, жилые дома,  открывались библиотеки и клубы. [4, 166]   Своей       культурой, добротой и заботой о людях Серебряков снискал глубокое и искреннее уважение, как высокого начальства, так и своих подчинённых. По свидетельству сослуживцев, «он очень был любим солдатами».[9, 84]    Отмечая  большие заслуги Серебрякова именно  в градостроительстве и развитии края, правительство наградило его Орденом Святой Анны 1-ой степени.  В честь 10-й годовщины Новороссийска и за большие заслуги перед Отечеством Л.М.Серебряков был произведён в вице-адмиралы. А в  1850 году в честь 40-летия службы на флоте и большие заслуги Серебряков был награждён Орденом Белого Орла.[5, 214]

    Контр-адмирал В.Стеценко в своих очерках писал: «Адмирал стал, прежде всего, обучать войска, высылая их на покосы, предпринимая недальние рекогносцировки, делая залоги, ночные поиски, тревоги и, по праздникам, дабы не отрывать в рабочее время рук, военные прогулки по краю, от которых солдаты, сделавши в день вёрст 35, нисколько не утомлялись, напротив видимо оживали». [1, 36]   Одна из первых забот адмирала заключалась в том, чтобы привлечь горцев в Новороссийск «…для меновой торговли; он искал пути сближения, устанавливал дипломатические и деловые контакты с вождями горских племён, вёл беспощадную борьбу с англо-турецкой агентурой и работорговлей». [7, 4]  В. Стеценко отмечал, что своими умеренными, но твёрдыми мерами Серебряков, «…сколько позволяли средства, принуждал ближних соседей не враждовать против русских и почувствовать выгоду сближения с ними. Горцы часто просили адмирала быть судьёй в их частных делах, спорах, и его решения считали авторитетными». [1, 38]  
      В 1851 году  Лазарь Маркович назначен Начальником Черноморской береговой линии. Однако он не упускал возможности заботиться и об улучшении внутреннего быта в крае. Новороссийск  и   Анапа получили статус города.     В.Стеценко вспоминал: «В войсках произошла самая счастливая перемена. Побеги прекратились, офицеры охотно шли сюда служить, к чему побуждало их как улучшенное положение быта, так и частые военные дела, и здесь можно было встретить весьма дельных молодых офицеров. [1, 38]  

     Лазарь Маркович обратил самое строгое внимание на пищу и обмундирование солдат, пресекал разного рода злоупотребления; развёл превосходные огороды для нижних чинов; устроил доставку скота от горцев по доступной  цене. Такое внимание во все времена ценится войсками. Он был, очень любим солдатами, которые охотно шли всюду за ним и переносили все  трудности переходов и ночлеги под открытым небом». [1,39]
     Кроме того, что Серебряков был грамотным военачальником, он успевал быть еще и талантливым ученым. Во главе небольшого отряда он полностью обследовал Нахарский и Маруханский перевалы и в 1851 году опубликовал свои изыскания в книге «Дорога от Сухуми к Кубани через Главный Кавказский хребет», где были даны подробное описание рельефа, дорог, климата и дан обстоятельный анализ политического и этнического состояния Абхазии.

     Восточная война 1853-1856 годов для Л.М.Серебрякова не была полной неожиданностью. Будучи проницательным военным и политическим деятелем, он ясно представлял, что обостряющаяся политическая и дипломатическая борьба между Россией и Турцией неминуемо приведут к открытой войне, и он не ошибся.
     В Восточной (Крымской) войне с особой силой проявились организаторские  способности и талант Л.М.Серебрякова как военно-морского деятеля. Серебряков как никто знал, что его посты, строившиеся и укрепленные для отражения атак горцев, не были рассчитаны на артиллерийский огонь с турецких кораблей. Поэтому он убеди Корнилова усилить крейсировку побережья.

     11 ноября 1853 года Серебряков принял общее командование над всеми кораблями на восточном берегу Черного моря и приступил к экспедиции к юго-восточным укреплениям турок.  По команде вице-адмирала Л.М.Серебрякова корабли «Крым», «Одесса», «Херсон», «Молодец» и «Могучий» снялись с якоря и взяли курс на бывшее укрепление Святого Николая, захваченное турками. Встретив на своём пути пять турецких кораблей, эскадра по команде Серебрякова вступила в бой и уничтожила их.[1, 41]    Затем Л.М.Серебряков приступил к уничтожению укреплений у старого Трапезунда. Были подавлены все огневые точки противника. Без  единой потери эскадра, оставив пылающий турецкий берег, взяла курс на Сухум-Кале.

     После того как в войну против России  вступили Англия и Франция, положение Черноморского флота и Черноморской береговой линии (ЧБЛ) стало чрезвычайно тяжёлым. В Черное море вошла англо-французская армада, которая насчитывала около 360 военных и транспортных судов. Союзники блокировали все укрепления ЧБЛ и приступили к их обстрелу с моря. С суши более дерзкими стали наступления турок и горцев.  «Дабы по возможности усилить оборону с моря, адмирал везде устраивал ядро-калительные печи, ставил приморские батареи, обеспечивал  приморские фалы от обхода с морской стороны и выводил  береговые траншеи для стрелков»,- писал В.Стеценко.[1, 43]

     Малочисленные гарнизоны укреплений ЧБЛ  не были в состоянии противостоять большим силам англичан, французов и турок.  Во избежание трагедии, не дожидаясь приказа военного министра, Серебряков принимает решение о снятии гарнизонов укреплений. Уже 5 марта 1854 г. он успешно снял гарнизоны  укреплений ЧБЛ: Новотроицкого, Тенгинского, Вельяминовского, Головинского и Навагинского с женщинами, детьми и вольнопромышленниками, всего до 4000, и доставил их в Геленджик и Новороссийск. Орудия в гарнизонах укреплений были заклёпаны, порох затоплен, здания взорваны или подожжены. Анапу и Новороссийск решено было в спешном порядке укрепить и защищать.     Но вскоре  угроза нависла и над Новороссийском. 28.02 (2.03) 1855 Л.М.Серебряков принимает самостоятельное решение об эвакуации Новороссийска. «Преодолевая неимоверные трудности пути, связанные со стычками с горцами, защитники крепости и жители города без потерь прибыли в Анапу. Весть о благополучной эвакуации Новороссийска дошла до императора.

   23 апреля 1855 года вице-адмирал Серебряков был награждён золотой табакеркой, украшенной бриллиантами с портретом Его Императорского Величества…». [2, 5]
    Вице-адмирал Серебряков, сдав дела ЧБЛ, отправляется в Петербург, где представился великому князю, генерал-адмиралу Константину и вручил ему обстоятельную докладную записку.
      23 июля 1856 года Александр ІІ подписал указ о назначении вице-адмирала Л.М.Серебрякова членом Адмиралтейств-совета. А 30 августа приказом императора Л.М.Серебряков «за отличие по службе» был произведён из вице-адмиралов в адмиралы флота. В то же лето Серебрякову была вручена бронзовая медаль «В память войны 1853-1856 гг.». А в1856 году по представлению великого князя к ранее полученным Серебряковым орденам Святого Александра Невского, Белого Орла, Святого Станислава 1-ой степени и Святой Анны 1-ой степени были присоединены мечи.

     В.Стеценко в очерках вспоминает, что «последние годы жизни Л.М.Серебряков имел спокойную службу в Петербурге, на что он, конечно, имел полное право после безупречной долголетней служебной деятельности».[6, 4] В 1859 году за заслуги перед Отечеством ему была пожалована аренда в 3.000 рублей на 12 лет. Зимой 1862 года Л.М.Серебряков, возвращаясь из отпуска в Петербург, в дороге сильно простудился. В Петербурге после непродолжительной болезни 28 февраля перестало биться сердце Л.М.Серебрякова. По завещанию тело перевезли на родину, в Карасубазар, и там похоронили на Армянском кладбище в семейном склепе.
     В Крымской войне наравне с отцом активное участие принимали и его сыновья: капитан-лейтенанты Марк и Егор Серебряковы.
      Когда в осажденном Севастополе гибли тысячами товарищи по службе, сыновья адмирала – Марк и Егор, проявляя благородство убеждений, не смогли оказаться в стороне.  Л.М.Серебряков, воспитывая их с детства на своём примере, не задумываясь, благословил сыновей на защиту Севастополя.  В этом и проявляются традиции военной династии.
     Старший сын Марк служил на Камчатском люнете в дни осады Севастополя.
     В  журнале «Морской сборник» за 1856 г. имеются воспоминания лейтенанта 32 флотского экипажа А.Чернявского о своём сослуживце – Марке Серебрякове: «Между многими из моих сослуживцев, память о которых не у одного меня вызывает глубокий вздох сожаления, находился капитан-лейтенант Марк Лазаревич Серебряков, убитый в ночь с 22 на 23 апреля 1855 года».[9,84]    

      Вот отрывок  письма Марка  к отцу из Керчи от 11 ноября 1854 г., когда началась осада Севастополя: «…Товарищи наши под неприятельскими ядрами и бомбами погибают тысячами; тяжело и грустно читать обо всех ужасах, претерпеваемых нашими с мужеством, и сидеть, ничего не делая в настоящее время в Керчи, какой бы ни был исход наших дел, всё тоже неприятное чувство, вроде угрызения совести, будет тяготить меня всю жизнь. Ежели Бог поможет нашим одолеть врага, то совестно будет сознаться, что не участвовал в деле славном и общем всему флоту; ежели же по трупам наших молодцов неприятелю удастся овладеть Севастополем, то в таком случае я себе никогда не прощу, что я в это время сидел в Керчи без всякого дел. Прошу вас, добрейший Батюшка, разрешить мне сдать пароход, а самому отправиться в Севастополь… Неужели вам самим не будет прискорбно, что ни один из ваших сыновей не был участником в столь славных делах … Ежели вы будете полагать, что я решился на это  из честолюбия, чтобы получить какой-нибудь крест или чин, то вы, любезный Батюшка, ошибаетесь: я только желаю быть участником этого дела и разделять участь моих товарищей; а потому умоляю вас, Батюшка не отказать мне».[9, 85]   

      В этом письме высказано всё: любовь к Отечеству, геройская решимость на всё доблестное, и, наконец, привязанность к товарищам, среди которых он хотел жить и, если нужно, умереть, разделяя трудности их  и лишения.
    «Истинная польза его службы и любовь к нему товарищей и начальников доказывается письмом покойного Адмирала Нахимова, извещавшим  Адмирала Серебрякова о смерти его сына»,- вспоминал лейтенант А.Чернявский.[9, 86]  

     Прославленный адмирал П.С.Нахимов, высоко оценив подвиг моряка Марка Серебрякова, написал лично письмо отцу – вице-адмиралу. Выражая соболезнование, он писал: «Сообщая эту горестную весть, я прошу верить, что вместе с вами и мы, товарищи его, разделяем ваши чувства. …Движимые чувством святого долга, лежащего на каждом русском и в особенности моряка, вы благословили его на подвиг, к которому призывал его пример и внушения, полученные им с детства, от отца своего… Вы свято довершили свою обязанность, он с честью выполнял свою… Несмотря на высокое самоотвержение своё, ни одна пуля его не задела, а Всемогущему Богу угодно было, чтобы случайная граната была причиною его смерти… Провожая его в могилу, я был свидетелем непритворных слёз и грусти окружающих… Сообщая эту горестную весть, я прошу верить, что вместе с вами, и мы, товарищи его, разделяем ваши чувства; — прекрасный офицер, редких душевных достоинств человек, он был украшением и гордостью нашего общества; и смерть его мы будем вспоминать как горькую жертву необходимости для искупления Севастополя…».[9, 87]

     Младший сын адмирала Серебрякова Егор Серебряков лейтенант 36-го флотского экипажа был командиром паровой шхуны «Аргонавт» и до августа 1854г. состоял в эскадре, возглавляемой Нахимовым.   Когда англо-французский флот в составе почти 80 кораблей с десантом 16 тысяч  человек 12 мая 1855 года зашёл в Керчь, то застигнутые врасплох в Керченской гавани русские корабли были сожжены своими экипажами.  «Только  бриг «Аргонавт» под командованием Егора Серебрякова, вступил в бой с английским кораблём и, причинив ему повреждения, ушёл в Бердянск. Получив разрешение отца, Егор прибыл в Севастополь и стал командовать первым бастионом. 20 августа 1855с года он был ранен и в чине капитана 2 ранга вышел в отставку».[6, 4]

          21 мая 1955 года по распоряжению Политического управления Черноморского флота, состоялось перезахоронение останков прославленного флотоводца, военачальника и государственного деятеля адмирала Л.М.Серебрякова в связи с тем, что он был участником Крымской войны. Гроб с его останками был перевезён из Белогорска в город-герой Севастополь и торжественно захоронен на Братском кладбище возле могилы сына капитан-лейтенанта Марка Серебрякова.

     Учитывая заслуги Л.М.Серебрякова в основании и развитии Новороссийска, исполком городского Совета Новороссийска в сентябре 1977 года приняли решение о переименовании улицы Набережной – в Набережную имени адмирала Серебрякова.
     Праправнучка адмирала по линии Егора Серебрякова Лариса Михайловна Серебряков  (по мужу – Соколова) работала экскурсоводом в музее «Панорама Севастополя».

 Автор: Л.В.Арутюнян (г.Севастополь)   

                           Список использованных источников

  1. Адмирал Л.Серебряков: Очерки В.Стеценко. Санктпетербург: Морское Министерство, «Морской сборник», 1865 №6., — с.34-43
  2. Арутюнов К.А.. Гордость русского фота. Адмирал Л.М.Серебряков. – Москва, Авангард, 1996.,- с..3-9.
  3. Маркевич А.И. «Таврическая губерния во время Крымской войны. По архивным материалам». В книге «Известия Таврической архивной комиссии (год 19). Симферополь, 1905, с.221-231
  4. Новороссийск. Фотоальбом –Тула:ИПО «Лев Толстой».1998, с.166
  5. Общий Морской список. Ч.8. Санктпетербург: Морское Министерство, 1894, — с.212.
  6. Поладянц Г.А.. Верный сын России: Статья — Анапа: газета «Советское Черноморье»,1987, 17 апреля. – с.4
  7. Поладянц Г.А. . Акт вандализма: Статья – Севастополь: газеты «Флаг Родины»,    1990, 7 июня, «Слава Севастополя», 1990, — 12 июня- с.3
  8. Река Времен. Кн.1. Государь. Государство. Государственная служба. — М.: 1995,  — с.3-11.
  9. Серебряков М.Л.: Воспоминания. – Санктпетербург: Императорская Академия  Наук, «Морской Сборник»,1856, №8.- с.84-87.
  10. Тарле  Е.. Крымская война. – Москва: Академия наук СССР, 1950., — с.299.